XI. Книга Гимнов Возлюбленного Царя Еноха

Гимны Еноха Праведного перекликаются во многом и своими Образами и стилем речи с Псалтирью. Если вспомнить, что Давид-не имя собственное, а титул⁵⁰, примерно соотносящийся с титулом "Властитель" или "Царь", а также то, что есть традиции, сообщающие о примерно 360 царских песнях-псалмах⁵¹, и тот факт, что Псалтирь (сборник Гимнов) - одна из древнейших книг Священного Писания, восходящая еще к до-Потопному Ветхому Завету, дает основание считать, что именно Енох Праведный составил этот сборник.

Что же касается довольно сильных натяжек в отнесении некоторых псалмов к конкретным событиям из жизни другого Возлюбленного (Царя), сына Осии, то при внимательном чтении нет никаких оснований для таких предположений. Самое большое здесь можно говорить о том, что во время каких-то событий Возлюбленный Царь воспевал песни Священного Писания, которые всегда держал в своей памяти, подобно всем обычным Древлеправославным людям.

Лишь Песнь одна в Псалтири от Древности до наших дней сохранена в своем полном первоначальном виде-это Гимн Блаженств-"Блажени непорочнии в путь" (пс.118, кафизма 17), содержащая 176 стихов⁵² (т.е. 22х8=176). Мистики упорно ищут здесь нумерологических соответствий, толкуя их как 22 буквы еврейского алфавита, отражающихся в каждой из восьми сил, но есть и другие традиции толкования.

Так, у кельтов, населявших в Древности всю Европу, Друидами звали царей Мудрых и Совершенных⁵³, и эти Гимны они должны были все помнить наизусть. Знания свои в себе храня, друиды никогда не записывали их:

    "Друиды обыкновенно не принимают участия в войне и не платят податей наравне с другими (они вообще свободны от военной службы и от всех других повинностей). Вследствие таких преимуществ многие отчасти сами поступают к ним в науку, отчасти их посылают родители и родственники. Там, говорят, они учат наизусть множество стихов, и поэтому некоторые остаются в школе друидов по двадцати лет. Они считают даже грехом записывать эти стихи, между тем как почти во всех других случаях, именно в общественных и частных записях, они пользуются греческим алфавитом. Мне кажется, такой порядок у них заведен по двум причинам: друиды не желают, чтоб их учение делалось общедоступным и чтобы их воспитанники, слишком полагаясь на запись, обращали меньше внимания на укрепление памяти; да и действительно со многими людьми бывает, что они, находя себе опору в записи, с меньшей старательностью учат наизусть и запоминают прочитанное. Больше всего стараются друиды укрепить убеждение в бессмертии души: душа, по их учению, переходит по смерти одного тела в другое; они думают, что эта вера устраняет страх смерти и тем возбуждает храбрость. Кроме того, они, много говорят своим молодым ученикам о светилах и их движении, о величине мира и земли, о природе, о могуществе и власти бессмертных богов"⁵⁴.

Не жреческим, но царским достоинством друиды обладали, не зная ни многобожия, ни лжи жрецов. Подобно им и в Индии Ведической лишь сословье Кшатриев тайным знанием Древлего Благочестия поныне обладает, в то время как Брамины (сословие жрецов) свою религию создали. И точно так же Брамины с друидами-дравидами Пробужденными боролись непримиримо, пока в Лесах те не исчезли навсегда. Но, в отличие от Индии, в народах кельтских, галльских и др. в Европе Западной сословия жрецов не знали. Да и правителей в сегодняшнем значении там не было. Руси Ведической подобно там важные вопросы решали сообща, Правителями же называли Совершенных-тех, кто в совершенстве Наукой Образности овладел и Гимны Древние познал:
"До настоящего времени дошли два списка саг (так называемые список А и список В). Они содержат более 250 названий, хотя саг сохранилось значительно меньше. Существовало же гораздо большее число саг, образовавших обширный ансамбль ирландской эпической литературы. Так, оллам, поэт самого высокого ранга, должен был знать 350 историй…"⁵⁵

Саги, сохранившиеся в письменной редакции, содержат лишь осколки древних знаний. Все же знания друидов те Гимны-саги содержали: они строенье всей Вселенной объясняли-и тут же строение частиц элементарных; историю людей от Сотворения до Дней Последних, т.е. все Прошлое и Будущее; науки и искусства и мудрецов великих изреченья; и не было необъяснимого в том Знании Великом ничего:

    "Вспомни, какая мощь, какая быстрота [мысли] в тебе имеется! А можешь ли ты сделать что-то из того, чего не [может] сделать Бог? Вот таким же образом познай Бога: Он в себе содержит Всё как мысли, весь Космос целиком. И если ты не сделаешь себя подобным Богу [т.е. не станешь Всем и не обретешь мысленную природу], то не сможешь познать Его. Ибо только подобным можно познать подобное.
    Итак, заставь себя подняться в развитии своем до уровня Величия, превосходящего все измерения; превзойди все тела; выйди за пределы Времени; стань Вечностью - вот каким образом ты сможешь постичь Бога. Постигая, что нет ничего невозможного для тебя, подумай о себе как о бессмертном и способном познать все: все искусства, все науки, все формы жизни.
    Стань превыше всех высот и ниже всех глубин. Собери в себе чувства [всех] созданий, огня [и] воды, сухого и влажного. Подумай, представь себя одновременно находящимся в каждом месте - на земле, в небе, в море; еще не рожденным - в утробе, молодым, старым, [и] мертвым, в состояниях посмертных. И тотчас, когда ты познаешь все эти вещи - времена, места, деяния, качества, количества, тогда сможешь узнать Бога…"⁵⁶

И вот, осколок саги ту же мысль показывает явно, описывая состояние Стремящейся к Познанию Творческой Мысли, летящей в Бесконечность:
"Ранее я пребывал во множестве форм,
Перед тем, как обрел материальный облик:
Я был узким, украшенным пестро мечом,
Я верю в то, что доступно зренью,
Я был в воздухе - каплей,
Я был самой блестящей из звезд,
Я был словом средь букв,
Я был книгой в начале ее сотворенья,
Я был вспышкою света..."

"Я ветер на море,
Я волна в океане,
Я грохот моря,
Я бык семи схваток,
Я ястреб на скале,
Я капля росы,
Я прекрасный цветок,
Я свирепый вепрь,
Я лосось в реке..."⁵⁷

XII. Люди Писания - Люди Первоистоков

Крайне сложную задачу поставили перед нами жрецы - в Оккультный век пытаться воссоздать то Древнее Священное Писание, которое знали все без исключенья Люди Первоистоков. И все же у нас нет иного выбора, т.к. лишь постижением его мы удаляем смерть, обретаем Бессмертие и пьем Божественную Мудрость.

Священное Писание огромно, и Небеса не вмещают всех Книг его. Но память Людей Первоистоков могла хранить его, ибо весь мир, вся Вселенная были книгой открытой для них.

    "В другой раз пришли к нему диалектики. Не имея сил опровергать доводы, приводимые св. Антонием, они хотели уничижить его тем, что он не имеет у себя книг."Моя книга,-сказал Антоний,-природа вещей; она всегда готова, как скоро мне захочется читать Слово Божие. Скажите вы мне, что было прежде-разум или письмена?"-"Конечно, разум,-отвечали диалектики,-потому что для того, чтобы изобрести письмена, уже нужен был разум".-"Стало быть,-сказал Антоний,-у кого есть неповрежденный разум, тому не нужны и письмена"⁵⁸.

Постигая Бога в Его непостижимости, все раннехристианские отцы знали Священное Писание во всей его полноте и непогрешимости. Не было необходимости исправлять описки и опечатки, т.к. Ведавшие Священное Писание люди Первоистоков не нуждались в писаных книгах, будучи сами Людьми Писания, ведь Писанием была их плоть и кровь:

"277. Другой еще был в том же месте, по имени Даниил, который был выдающимся деятелем и знал наизусть все Писание, Новый и Ветхий Завет, и все каноны, и сочинения епископов. Было у него такое намерение: не говорить вообще, кроме самой крайней нужды. Его память и его усердие были чудом, причем он очень бережно и терпеливо относился к каждому из слов, которые он говорил с большой тщательностью. Свидетельствовали о нем, что, когда он трудился над Иеремией пророком, он усомнился в одном слове и продолжал мучиться, желая узнать его, чтобы оно не осталось без произнесения. Тогда пророк ответил ему: "Я сказал таким-то образом". Свидетельствовали еще о нем, что он ежедневно произносил наизусть десять тысяч стихов. Если он прервет немного сон и пробудится, он обнаруживает, что продолжает чтение далее, ибо благодаря избытку великого усердия его натурой стало, как сказано в Песне Песней (5:2) "Я сплю, а сердце мое бдит"⁵⁹.
    "…Читать Писание нужно так, чтобы как можно более запомнить наизусть,-чтобы потом воспоминание слов Писания служило молитвой. Так, согласно его Житию (???, 6-7), поступал сам св. Антоний:
    "6. молился он часто, зная, что должно наедине (ср.: Мф. 6, 6) молитися непрестанно (1 Сол. 5, 17) ;
    7. и столько был внимателен к читаемому [или: чтению]⁶⁰, что ни одно слово Писания не падало у него на землю (ср.: 1 Цар. 3, 19; 4 Цар. 10, 10), но все удерживал он в себе; почему, наконец, память заменила ему книги." (Пер. Св.-Троицкой Сергиевой Лавры).
    В этой фразе видно, как уединенная молитва переходит в чтение, или, точнее, как чтение становится особым видом молитвы, и как при таком чтении происходит заучивание священных книг наизусть.⁶¹ Буквально следует понимать и конец цитаты: память св. Антония, действительно, вместила целую библиотеку (повторим, что понятие "Священного Писания" никогда в монашеской литературе, даже самых последних столетий, не ограничивалось библейским каноном).
    То, что кажется на первый взгляд невозможным, благодаря многочисленности примеров из Древности (в настоящее время Инквизиция сделала невозможным общение горожан с Людьми Первоистоков) предстает совершенно обычным и достижимым. Сохранилось Житие Марии Египетской-негра-мотной блудницы, которая никогда в жизни не посещала Церковь, поэтому никак не могла слышать ни единого слова из Священного Писания. Тем не менее:

    "Истинно, я не видела человека с тех пор как переправилась через Иордан кроме как сегодня тебя, не встречала и ни единого зверя, ни другой какой твари как пришла в эту пустыню. Грамоте же я никогда не училась и не слышала даже как поют псалмы или что-нибудь оттуда читают. Но Слово Божие, наделенное жизнью и силой, само дает человеку Ведение. Здесь кончается моя повесть. Но, как в начале ее, и ныне заклинаю тебя воплощением Божественного Слова молиться обо мне, грешной, пред Господом"

Уйдя в пустыню и став отшельницей, не видя человеческого лица сорок лет, она настолько очистила свое сердце покаянием, неядением и постоянным плачем о содеянных грехах, что перед смертью смогла принять прощение от Бога и постичь всю полноту Священного Писания в духе Истины. Ее знание Священного Писания было подобно вышеприведенным примерам апы Даниила и Антония Великого: они жила им и разговаривала его Образами. Об этом нам свидетельствовал авва Зосима, который преподал ей последнее Причастие и, уже после ее смерти, предал ее тело земле.

Интересно, что сын Владимира Николаевича Мегрэ знал Священное Писание уже с детства подобно Анастасии:
    "Поколения моих предков тысячелетиями сохраняли буквы этой книги в первоначальной последовательности"⁶²

ДАЛЕЕ  ---->

Все права на опубликованные на сайте материалы принадлежат А.Стамболи. Москва 2003г.